ПИКНИК НА ОБОЧИНЕ

Ты должна сделать добро из зла,
потому что его больше не из чего
сделать.
Р.П.Уоррен

Из интервью, которое специальный корреспондент Хармонтского
радио взял у доктора Валентина Пильмана по случаю присуждения
последнему Нобелевской премии по физике за 19... год:

- ...Вероятно, вашим первым серьезным открытием, доктор Пильман,
следует считать так называемый радиант Пильмана?
- Полагаю, что нет. Радиант Пильмана - это не первое, не серьезное и,
собственно, не открытие. И не совсем мое.
- Вы, вероятно, шутите, доктор. Радиант Пильмана - понятие, известное
всякому школьнику.
- Это меня не удивляет. Радиант Пильмана и был открыт впервые именно
школьником. К сожалению, я не помню, как его звали. Посмотрите у Стетсона
в его "Истории Посещения" - там все это подробно рассказано. Открыл
радиант впервые школьник, опубликовал координаты впервые студент, а
назвали радиант почему-то моим именем.
- Да, с открытиями происходят иногда удивительные вещи. Не могли бы
вы объяснить нашим слушателям, доктор Пильман...
- Послушайте, земляк. Радиант Пильмана - это совсем простая штука.
Представьте себе, что вы раскрутили большой глобус и принялись палить в
него из револьвера. Дырки на глобусе лягут на некую плавную кривую. Вся
суть того, что вы называете моим первым серьезным открытием, заключается в
простом факте: все шесть Зон Посещения располагаются на поверхности нашей
планеты так, словно кто-то дал по Земле шесть выстрелов из пистолета,
расположенного где-то на линии Земля-Денеб. Денеб - это альфа созвездия
Лебедя, а точка на небесном своде, из которой, так сказать, стреляли, и
называется радиантом Пильмана.
- Благодарю вас, доктор. Дорогие хармонтцы! Наконец-то нам толком
объяснили, что такое радиант Пильмана! Кстати, позавчера исполнилось ровно
тринадцать лет со дня Посещения. Доктор Пильман, может быть, вы скажете
своим землякам несколько слов по этому поводу?
- Что именно их интересует? Имейте в виду, в Хармонте меня тогда не
было...
- Тем более интересно узнать, что вы подумали, когда ваш родной город
оказался объектом нашествия инопланетной сверхцивилизации...
- Честно говоря, прежде всего я подумал, что это утка. Трудно было
себе представить, что в нашем старом маленьком Хармонте может случиться
что-нибудь подобное. Гоби, Ньюфаундленд - это еще куда ни шло, но Хармонт!
- Однако в конце концов вам пришлось поверить.
- В конце концов да.
- И что же?
- Мне вдруг пришло в голову, что Хармонт и остальные пять Зон
Посещения... впрочем, виноват, тогда было известно только четыре... что
все они ложатся на очень гладкую кривую. Я сосчитал координаты радианта и
послал их в "Нэйчур".
- И вас нисколько не взволновала судьба родного города?
- Видите ли, в то время я уже верил в Посещение, но я никак не мог
заставить себя поверить паническим корреспонденциям о горящих кварталах, о
чудовищах, избирательно пожирающих стариков и детей, и о кровопролитных
боях между неуязвимыми пришельцами и в высшей степени уязвимыми, но
неизменно доблестными королевскими танковыми частями.
- Вы были правы. Помнится, наш брат информатор тогда много напутал...
Однако вернемся к науке. Открытие радианта Пильмана было первым, но,
вероятно, не последним вашим вкладом в знания о Посещении?
- Первым и последним.
- Но вы, без сомнения, внимательно следили все это время за ходом
международных исследований в Зонах Посещения...
- Да... Время от времени я листаю "Доклады".
- Вы имеете в виду "Доклады Международного института внеземных
культур"?
- Да.
- И что же, по вашему мнению, является самым важным открытием за все
эти тринадцать лет?
- Сам факт Посещения.
- Простите?
- Сам факт Посещения является наиболее важным открытием не только за
истекшие тринадцать лет, но и за все время существования человечества. Не
так уж важно, кто были эти пришельцы. Неважно, откуда они прибыли, зачем
прибыли, почему так недолго пробыли и куда девались потом. Важно то, что
теперь человечество твердо знает: оно не одиноко во Вселенной. Боюсь, что
институту внеземных культур уже никогда больше не повезет сделать более
фундаментальное открытие.
- Это страшно интересно, доктор Пильман, но я, собственно, имел в
виду открытия технологического порядка. Открытия, которые могла бы
использовать наша земная наука и техника. Ведь целый ряд очень видных
ученых полагает, что находки в Зонах Посещения способны изменить весь ход
нашей истории.
- Н-ну, я не принадлежу к сторонникам этой точки зрения. А что
касается конкретных находок, то я не специалист.
- Однако вы уже два года являетесь консультантом Комиссии ООН по
проблемам Посещения...
- Да. Но я не имею никакого отношения к изучению внеземных культур. В
КОПРОПО я вместе со своими коллегами представляю международную научную
общественность, когда заходит речь о контроле за выполнением решения ООН
относительно интернационализации Зон Посещения. Грубо говоря, мы следим,
чтобы инопланетными чудесами, добытыми в зонах, распоряжался только
Международный институт.
- А разве на эти чудеса посягает еще кто-нибудь?
- Да.
- Вы, вероятно, имеете в виду сталкеров?
- Я не знаю, что это такое.
- Так у нас в Хармонте называют отчаянных парней, которые на свой
страх и риск проникают в Зону и тащат оттуда все, что им удается найти.
Это настоящая новая профессия.
- Понимаю. Нет, это вне нашей компетенции.
- Еще бы! Этим занимается полиция. Но было бы интересно узнать, что
именно входит в вашу компетенцию, доктор Пильман...
- Имеет место постоянная утечка материалов из Зон Посещения в руки
безответственных лиц и организаций. Мы занимаемся результатами этой
утечки.
- Нельзя ли чуточку поконкретней, доктор?
- Давайте лучше поговорим об искусстве. Неужели слушателей не
интересует мое мнение о несравненной Гвади Мюллер?
- О, разумеется! Но я хотел бы сначала покончить с наукой. Вас как
ученого не тянет самому заняться инопланетными чудесами?
- Как вам сказать... Пожалуй.
- Значит, можно надеяться, что хармонтцы в один прекрасный день
увидят своего знаменитого земляка на улицах родного города?
- Не исключено...